Матушка Пелагея, моли Бога о нас!

Жила в Захарове одна женщина по имени Марфа. И стали нападать на нее скорби. То младшая сестра умерла, то сын инвалидом стал, то племянник-сирота в тюрьму попал. Да еще муж у соседки опился, с инсультом слег. И за всех она молилась, обо всех она скорбела. Даже о встречавшихся ей на улице печальных людях.

«Марфа всех скорбящих» — прозвала ее Полюшка. Она любила Марфу, всегда особо примечала и подолгу беседовала о загробной жизни.

И вот однажды снится Поле странный сон. Будто бы подходит она к райскому саду и видит, что у сада этого стоит Марфа всех скорбящих. Поклонились они друг другу, Марфа и спрашивает:

— Поля, как же ты сюда попала?

— Да вот, видно оказалась достойна. А ты как попала?

— И я, как сказал архангел Гавриил, достойна. Да вот он и сам к нам идет...

Подошел к ним архангел Гавриил, взял за руки и ввел в райский сад неописуемой красоты. На ветках необыкновенных яблонь росли лучистые, полупрозрачные яблоки.

— Марфа, а можно я нарву яблочек? — спросила Полюшка.

— Можно, только не более трех.

Поля очень обрадовалась, сорвала яблочки, и пошли они гулять по саду, беседуя о гое красоте, при виде которой таяли их сердечки, а души преизобильно наполнялись благодатью. Потом они расстались, а Полюшка, не досмотрев сон, проснулась от стука в дверь. Стучалась Марфа. Впустив раннюю гостью, блаженная старица первым делом спросила:

— Ты, моя хорошая, где этой ночью была?

Марфа от этого вопроса смутилась, растерялась и робко ответила:

— В саду была. В райском саду. Меня ангел Божий поставил его охранять. Там я встретила тебя. Мы гуляли по саду, а потом ты попросила нарвать яблочек. Я разрешила сорвать не более трех.

Так еще на земле души праведниц приготовились к Царствию Небесному.

Первой умерла Марфа.

Потом стала как-то слабеть и пребывать в немощи Полюшка. Поэтому под зиму ее забрала к себе в Москву крестница Нина, дочь Петра и Анастасии Орловых.

Пелагея чувствовала свою кончину и стала готовиться ко встрече с Господом. Соборовалась, причащалась. Соборовать ее приезжал из Рязани настоятель Борисоглебской церкви отец Виктор Шиповальников. А причащал, незадолго до смерти, отец Авель (Македонов).

Болезнь Полюшки становилась все сильнее и сильнее, под конец она перестала есть, пила только воду, но врачей к себе не призывала.

Был у Пелагеи почитатель — врач Николай Николаевич, пришел он как-то проведать ее, а она и говорит:

- Ну что, Коля, может, полечишь меня?

— Полюшка, — ответил ей Николай Николаевич, — ты сама врач, сама все знаешь...

И действительно, знала блаженная, что пора ей представиться ко Господу, и потому мирно ждала своей смерти, не боясь ее, так как могла сказать апостольским словом: «Для меня жизнь — Христос, а смерть — Его приобретение» (Флп. 1:21)

Духовные чада Пелагеи Захаровской чувствовали ее близкую кончину, некоторые из них собрались в тесной комнатке для последнего благословения. За несколько часов до кончины она принимала гостей, разговаривала. Кто-то остался ночевать. Заснули спокойно. Под утро, часов в пять, одна женщина, Евдокия, вдруг услыхала Полюшкин голос, доносящийся откуда-то сверху:

    —   Вижу свет...

    — Что же мы спим! — вскрикнула Евдокия. — Мы все проспали и даже не заметили, как Поля ушла от нас.

Так неслышной голубицей отлетела душа блаженной Пелагеи Рязанской в Небесные Обители...